» Андроново. Плоховы. Родословное древо. Часть 15

Андроново. Плоховы. Родословное древо. Часть 15

Сергей Плохов

Сердечно благодарю Елену Дмитриеву
за неоценимый вклад в написание этой статьи.

Продолжим рассказ о ветви Саввы (Савелия) Алексеева Плохова (I.5.4.8) («Андроново. Плоховы. Родословное древо. Часть 14»)

Разговор пойдёт о потомках Лаврентия Макарова (I.5.4.8.1.3).

Прежде, чем рассмотреть эту ветвь, считаю необходимым привести здесь выдержки из адаптированных копий нескольких весьма любопытных документов, без которых невозможно было бы эту ветвь построить. Выражаю огромную благодарность приславшей их Елене Дмитриевой, автору нашего блога.

Орфография, пунктуация и, главное, слог адаптации сохранены мной в практически первозданном виде.

Документ первый – прошение в Московский окружной суд.

В Московский окружной суд
От крестьянина Ивана Лаврентьева младшего, Плохова
Живущего Богородский уезд, Карповская волость, д. Антоново

Прошение

В Московском Окружном суде находится дело по прошению крестьянской жены Ирины Ивановой Плоховой об утверждении духовного завещания, оставшегося после смерти моего родителя, крестьянина д. Андроновой, Богородского уезда, Лаврентия Макарова Плохова, умершего 04.09.1895 года, который, как движимое так и не движимое имущество завещал в собственность жене своей Ирине Ивановне, и её малолетнему сыну Федотке Лаврентьеву.

Завещанное имущество заключается в следующем:
1. 2-х этажный дом, низ каменный, а верх деревянный
2. Деревянный сарай
3. Одноэтажное деревянное здание, предназначенное для фабрики.
4. Деревянная баня.
5. Деревянный амбар.
6. <…> Движимое имущество.

Данное крестьянское хозяйство, оцененное, как значится по отчету, в 620 рублей 20 копеек и находится в д. Андроново, Буньковской волости, Богородского уезда, земля на которой находится, на корню древесный лес, оценена в 200 рублей. А всего на сумму по охранительной описи на 820 рублей 20 копеек.

Завещание, написанное родителем Лаврентием Макаровым истинно, есть наше родовое, полученное от нашего деда крестьянина д. Андроновой Макара Савельева Плохова. <…>. Земли, поступившие в наследство, <даны> нашего деда Макара Савельевича в пожизненное владение по положению о крестьянах 19.02.1861 года, так же земли, что лесом поросли, близ д. Андроновой, тоже поступили в едином в сельском обществе д. Андроново, по общественной развертке по семействам общества, та земля объявлена <в> семейный надел нашему деду Макару Савельеву, а после его смерти в 1863 году по ведению наделов перешла к нашему родителю Лаврентию Макарову и его семействам и означает, что <она> по свойству своему переходит от нашего деда по нашему семейству, есть наше родовое, как потомственный наши крестьяне кои надел семейства Плоховых. Завещание изначально не соответствует отданной собственности меж родителей, их благо приобретенное и занятая какими-либо строениями, так же не приобретена в вечную собственность, по средствам наследство, отдано от крестьянского надела, по таковой земли, есть крестьянский надел в родовом владении каждой крестьянской семьи.

Я Иван Плохов, находясь в одном семействе с моим родителем и не помысляя о разделе, названное все вместе, означенное в описи и всех документах <…> по родовому и потомственному свидетельству и надел земли что близ д. Андроново <…>. По выданному мне от общества д. Андронова приговору от 21.10.1895 года подтвердили, что я, Плохов, с <родителем> Лаврентием Макаровичем <нахожусь> в одном обществе с <…> семейством и <…> до сего времени не отделен и по семейственному списку значусь в нашем семействе, по акту №511, Макар Савельевич, а в ревизии № 63 решением Буньковского волостного суда от 20.11.1895 года <…> утвержден в правах наследства как по родовому имению. <…> <Прошу> Суд завещание имения умершего моего родителя Лаврентия Макаровича по родовому своему свойству признать завещание неподлежащим и по отсутствию данных о приобретении родителей моих завещаемого завещание признать недействительным. Ирине Ивановне Плоховой выделить 820 рублей 20 копеек. Копию передать Ирине Ивановне Плоховой. Декабрь 1895 год.

Разбирать перипетии этого сбивчивого документа, вникать, кто прав, кто виноват, я не буду, тем более, что теперь это совсем не важно. Важно то, что здесь впервые появляется вторая жена Лаврентия Макаровича Ирина Ивановна и «её малолетний сын Федотка Лаврентьев».
Документ второй – копия семейного списка, скорее всего, приложенная к прошению.

Копия семейного списка

Выданное подписано волостным старшиною и писарем.
Верно: (подпись) Плохов».

Судя по всему, этот список составлен на основе двух официальных документов с добавлением данных по состоянию на момент подачи прошения, то есть, конец 1895 года. Документы – это ревизская сказка 1858 года и некий семейный список, соответствующий, как мы увидим, 1874 году.

Разберём записи.
1. Графа 1. «№ семейства по порядку – 511». Порядковый номер семьи, видимо, в том самом общем семейном списке.
2. Графа 2. «№ семейства по ревизии – 63». Речь идёт о 10-й (и самой последней) ревизии 1858 года. Я проверял, № 63 совпадает.
3. Графа 3. По сравнению с ревизией 1858 года добавлен Иван Лаврентьев младший или 2-й, родившийся, якобы, в 1867 году (на самом деле, как мы увидим, это не так, он родился в 1864 году ).
4. Графа 4. «Лета, поданные по ревизской сказке». Возраст всех, указанных в графе 3, соответствует ревизии 1858 года. У Ивана Лаврентьева младшего возраст не указан, т. к. он родился позже и в ревизии 1858 г. отсутствует.
5. Графа 5. «Лета к 1 января <года>, в котором составлен список». Вот эта-то графа и позволяет нам определить год составления официального всеобщего семейного списка. Сделать это можно лишь на примере Ивана Лаврентьева старшего. Ему в 1858 г. было 2 года, а в год составления списка 18 лет. Значит, список составляли через 16 лет после ревизии. Год составления списка вычисляется следующим образом:
1858 + 16 = 1874. Запомним это.
6. Графа 6. «Год, месяц и день рождения по метрикам». В этой графе у всех написана единая фраза; «Принадлежат к расколу». Объясняется она тем, что старообрядцев не записывали в метрических книгах официальной господствующей православной церкви, и метрик у них не было.
7. Графа 7. «Отметка о прибытии и убытии лиц мужского пола после составления списка <официального в 1874 г.>». Перечислю записанное там:
— «В 1883 году у Лаврентия Макарова <родился> сын Федот»;
— «Лаврентий Макаров умер в 1895 г. сентяб<ря> 4 д<ня>»;
— «У Ивана Лаврентьева 2-го родился сын Яков в 1895 г.».
Думаю, что пояснений эти записи не требуют.
8. Графа 8. «Отметка о поступлении на действительную службу». «Иван 2-й поступил в военную службу <в> 1887 г. возвратился из службы в 1891 году».
9. Графа 9. «Лица женского пола к семействам принадлежащие»:
— «Лаврентия Макарова 2-го брака жена Ирина Иванова»;
— «Его дочери: Авдотья, Мария»;
— «Ивана Лаврентьева жена Аграфена Спиридонова».
Последняя запись, несомненно, касается Ивана Лаврентьева 1-го или старшего.
10. Графа 10. «Возраст к 1 января, в котором году составлен посемейный список». Речь идёт о возрасте в 1874 году.
11. Графа 11. «Отметка о прибыли и убыли лиц женского пола»:
— «В 1881 году Лаврентия дочь Настасья»;
— «В 1884 г. у Ивана 2-го жена Дарья Нефедова у них в 1888 г. родилась дочь Евдокия»;
— «Авдотья Лаврентьева выдана замуж».

Далее, вслед за этим списком, на той же странице следует копия другого документа, которая так и озаглавлена – «Копия». Нужно сказать, что написан документ ужасным почерком. Читать его трудно настолько, что временами теряется связь слов в предложениях. Тем не менее, вот выдержки из него.

Копия

1895 г<ода> Октября 21 д<ня> мы, нижеподписавшиеся общество крестьян деревни Андроновой, Буньковской волости, Богородского у<езда> Московс<кой> губ<ернии> быв сего числа на сельском сходе в числе домохозяев, т. е. более 2-х третей наличного числа домохозяев имеющих право голоса на сельском сходе, по распоряжению нашего сельского старосты Федора Аникеева Плохова, куда <…> явились два брата, крестьяне деревни Андроновой Иван Лаврентьев Плохов старший и Иван Лаврентьев Плохов младший, дети от первого брака Лаврентия Макарова Плохова, которые просили выдать им приговор, что отец их Лаврентий Макаров Плохов умер 4 сент. 1895 г., и что до самой его смерти и по сие время они состояли в общем неразделенном обладании означенным отданным семейству <…> всем движимым и недвижимым имуществом <…> умершего отца их Лаврентия Макарова Плохова, почему посоветовавшись между собою признаем просьбу братьев Плоховых справедливою и законною, единогласно приговорили выдать Ивану Лаврентьеву Плохову старшему и Ивану Лаврентьеву Плохову младшему настоящий приговор в том, что родной отец их Лаврентий Макаров Плохов умер 4 сентяб<ря> 1895 г. и что до самой смерти проживал с детьми и растил их.

По внимательном прочтении выяснилось, что эта копия приговора сельского схода – основной документ, позволивший суду удовлетворить просьбу Иванов Лаврентьевых о признании недействительным завещания Лаврентия Макарова, написанное в пользу его второй жены и её сына.

Далее идут перечень и две охранные описи движимого и недвижимого имущества, о котором идёт речь в прошении. Очень интересна конкретика этого имущества:

Охранная опись

На вверенное имущество, оставленное жене умершего крестьянина Богородского уезда, Буньковской волости, д. Андроново, Лаврентия Макаровича Плохова, произведенная кр<естьяна>ми 2 ст<ана> Богород<ского> по поручительству <земского начальника?> 2 уч<астка> Богор<одского> у<езда>, от 7 октября 1895 года № 365 опечатанное 7 ноября 1895 года.
Наименование имущества:
Д<еревни> Андроновой, Буньковской волости земли находится дровяной лес и оцененный в двести рублей. Пристав Коротков. Настоящую оценку произвели Кондрат Сторлет д<еревни> Андроново Иван Иванов и Панфер. Крестьяне той же деревни Сергей Иванов, Николай Михайлов. Пристав Коротков жене покойного Ивана Плохова. Означенное имущество на сохранении кр<естьянки> д<еревни> Андроново Ирина Иванова и по неграмотности её Федот Лаврентьев.

Охранная опись

Движимое имущество, оставшееся после смерти крестьянина Богородского уезда Буньковской волости дер. Андроново Лаврентия Макаровича Плохова в той же деревне, произведенная приставом 2 стана Богородского уезда по поручению Земского начальника
2 уч Богородского уезда 17 октября 1895 года за № 365
Опись начата и окончена 7 ноября 1895 г.
1. Двух этажный дом низ каменный верх деревянный на земле общ<ины> кр<естьян> д<еревни> Андроновой длинной 11 аршин и шириной 10 аршин, в нижнем этаже 8 окон, в верхнем 7 окон, две русских печи оценена в 300 рублей.
2. Деревянный дом крыша дранкой старой крыта дом длиной 12 и 8 аршин длинной.
Иван Плохов, Пристав Коротков означенное имущество в сей описи на сохранении приняла Ирина Ивановна, по неграмотности Федот Лаврентьевич.
1897 год 17 марта значащие в этой описи имущество в опекунское управление приняла Ирина Ивановна Плохова, роспись старосты Федора Плохова.

Всё-таки попробую немного порассуждать.

При первоначальном ознакомлении с этими документами у меня сложилось впечатление, что Иваны Лаврентьевичи поступили несправедливо по отношению к Ирине Ивановне, да ещё и пошли против посмертной воли своего отца, отменив его завещание. Однако более углублённое рассмотрение этого вопроса приводит к выводу, что «не всё так однозначно».

Вот что пишут В. С. Миридонова и Т. В. Титова в статье «Нормативное регулирование завещательных отношений в крестьянской среде в России второй половины ХIХ – начала ХХ века»:

«Во второй половине ХIХ века крестьянский обычай официально является источником наследственного права: статья 38 Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости от 19.02.1861 года, определяла: в порядке наследования имущества крестьянам дозволяется руководствоваться местными своими обычаями».

«Завещательная воля крестьян была существенно ограничена, что обусловливалось коллективной формой собственности на имущество и общинным землевладением».

«Главным фактором в крестьянском хозяйстве считался не капитал, а личный труд. Семья, по понятиям крестьянина, представляла собой не только личный родственный, но и рабочий хозяйственный союз (своего рода «кровную артель»)».

«Раздел имущества по смерти домохозяина был не разделом наследства, а разделом общего заработка».

«Таким образом, имущество крестьянина не являлось его личной собственностью, а представляло собой общий хозяйственный инвентарь всей семьи, который большей частью не мог быть разделён без расстройства хозяйства и оставался в общем владении под распоряжением старшего в доме».

«<…> самостоятельные распоряжения, относящиеся к имуществу, доступны были очень немногим; они, как правило, исходили почти исключительно от лиц, стоящих во главе целой семьи».

«<…> завещательное распоряжение у крестьян представляло собой акт домохозяина, в котором он производил раздел общего заработанного имущества только между членами семьи».

«Из числа своих родственников завещатель не мог назначить имущество тому, кто без завещания не признавался наследником при известных обстоятельствах».

Кто же подпадал под эту категорию? Вот что написано у Т. Шанина в статье «Русское крестьянское право и наследование имущества»:

«Крестьянский закон о наследовании принципиально различался в своём отношении к мужчине и женщине. Строго говоря, женщина вообще не рассматривалась как член двора, поскольку женщины «семьи продолжать не могут». Поэтому женщина не получала владельческих прав в отношении двора, пока в семье оставались мужчины. <…> Лишение женщин участия во владении дворовым имуществом знало лишь редкие исключения, в основном касавшиеся вдов. Отношение к вдовам варьировалось в разных областях: в одних вдовы становились главой двора и полностью наследовали всё его имущество, в других – не получали вообще никаких имущественных прав. Наличие или отсутствие малолетних детей было главным фактором при определении вдовьих владельческих прав».

Ещё у Т. Шанина:

«Передачи по завещанию земли и орудий труда не существовало, и она могла быть всегда оспорена в крестьянском суде как несправедливая. Если после смерти главы потомки не хотели делиться, один из них – как правило, старший сын – с общего согласия становился новым «хозяином».

Вот ещё на эту же тему.
В статье Т. В. Шатковской «Понимание и значение наследования в обычно-правовой системе российских крестьян второй половины ХIХ – начала ХХ в.в.», сказано:

«В случае смерти хозяина двора старший член крестьянской семьи лишь заступал на место покойного, становясь новым распорядителем имущества, принадлежащего по-прежнему всей семье, а не наследником, продолжателем «имущественной личности покойного». По этой же причине надельная земля не подлежала завещательным распоряжениям. <…>. <…> Ни по закону, ни по обычаю, ни по завещанию надельная земля, а также недвижимость, составлявшая необходимую принадлежность надела, наследованию не подлежали до тех пор, пока существовал «двор», владевший этим имуществом на праве семейной собственности».

А вот ещё у В. С. Миридоновой и Т. В. Титовой в уже цитированной выше статье:

«Был ли крестьянин свободен в завещательных распоряжениях относительно надельных земель? Правительствующий Сенат в решении общего собрания 1, 2 и Кассационного департамента 3 ноября 1897 года за № 29 (всего через два года после рассматриваемого нами случая), подробно рассмотрев вопрос о допустимости завещательных распоряжений относительно надельных земель, пришёл к отрицательному выводу и не на основании статьи 13 Общего положения от 19.02.1861 года, определяющей, что наследование крестьян определяется местными обычаями, а на основании установления свойства надельной собственности, исключающей возможность завещательных распоряжений. В этом решении Сенат, рассмотрев все указания крестьянских законов о свойстве надельной собственности, пришёл к заключению, что на основании законов о поземельном устройстве крестьян, владельцами надельных земель являются или сельские общества, или крестьянский двор, как лица юридические. «Раз же земли крестьянского надела, – продолжает Сенат, – находятся во владении лиц юридических, они уже в силу природы таких лиц подлежать завещанию не могут». Это решение легло в основу судебной практики».

Как видим, вроде бы проблема с завещанием Лаврентия Макарова была решена по закону, а в отношении к Ирине Ивановне и Федоту достаточно справедливо.

Но у меня остался один вопрос. В перечне завещанного Ирине Ивановне имущества находится «помещение, предназначенное для фабрики». А сама фабрика где? Станы ткацкие, оборудование, сырьё, продукция? Об этом нигде ничего не пишется. А между тем, в страховых ведомостях 1888 – 1894 и 1894 – 1900 г. г. Лаврентий Макаров обозначен владельцем фабрики, оцененной в 300 руб, и которая была оба раза застрахована на сумму в 38 руб. Или к моменту смерти Лаврентия Макарова фабрика не функционировала, станы, оборудование и материалы были реализованы, и здание стояло пустым? Ответа у меня нет.

Ну, вот после этого обширного вступительного рассказа можно приступать к рассмотрению родословной ветви Лаврентия Макарова (I.5.4.8.1.3).

Как я уже говорил, Лаврентий Макаров был дважды женат. О Екатерине Васильевой (I.5.4.8.1.3) я уже рассказал в предыдущей статье («Андроново. Плоховы. Родословное древо. Часть 14»). Теперь об Ирине Ивановой.

О существовании Ирины Ивановой (I.5.4.8.1.3) мы узнали из процитированного выше прошения в Окружной суд Ивана Лаврентьева младшего. Год её рождения определяется из посемейного списка, в котором в графе 10 написано, что в год составления списка (1874, как мы помним) ей было 29 лет. Получается, что родилась она в 1845 году. Других упоминаний об Ирине Ивановой нет. Кроме одного, требующего подтверждения: в Списках избирателей 1917 г. присутствует Плохова Арина Иванова 70 лет, имеющая в Андронове домашнее обзаведение. Несмотря на то, что имя у неё Арина, и год рождения получается 1847, я думаю, что это она. Но подтвердить пока не могу.

Теперь о детях.
Всего у Лаврентия Макарова было 8 детей. Матрона, Иван старший, Гликерия, Иван младший – от Екатерины Васильевой; Авдотья, Мария, Настасья и Федот – от Ирины Ивановой. Такое распределение получается по датам их рождения.

Матрона Лаврентьева (I.5.4.8.1.3.1), старшая дочь. Впервые упоминается в исповедной ведомости 1854 года. Возраст 3 года, год рождения 1851. Этот год прослеживается во всех последующих документах, содержащих о ней информацию, за исключением ревизской сказки 1858 года, где указано, что ей 5 лет, то есть родилась в 1853.
Последнее упоминание о Матроне Лаврентьевой мы находим в подворной переписи 1869 года, чем и обусловлена формулировка даты её смерти.

Иван Лаврентьев старший (I.5.4.8.1.3.2). Впервые – в исповедной ведомости 1857 года в трехлетнем возрасте. Родился в 1855 году. Так же, как и у Матроны, этот год прослеживается во всех последующих документах, содержащих о нём информацию, за исключением ревизской сказки 1858 года, в которой его год рождения получается 1856. Это отклонение я не стал указывать на рисунке.
Последнее упоминание Ивана Лаврентьева старшего мы находим в уже процитированном прошении, датированном 1895 годом. Возраст его там не указан.

Аграфена Спиридонова (I.5.4.8.1.3.2), жена Ивана Лаврентьева старшего, упомянута только в том же самом прошении (в семейном списке) 1895 года. Мы не знаем дат ни её рождения, ни замужества. Были ли у них дети, мы тоже точно не знаем, поэтому на рисунке я не стал показывать стрелкой наличие детей, хотя это не исключено.

Гликерия Лаврентьева (I.5.4.8.1.3.3). Впервые обнаруживаем её в исповедной ведомости 1861 года в возрасте 2 лет. Родилась в 1859 году, этот год рождения прослеживается во всех последующих документах, включая подворную перепись 1869 года. После 1869 года информации о Гликерии Лаврентьевой нами не найдено.

Иван Лаврентьев младший (I.5.4.8.1.3.4), так называемый волостной. О нём мы знаем больше других детей Лаврентия Макарова, прежде всего благодаря тому, что он является прямым предком ныне здравствующего Дмитрия Николаевича Плохова.

Впервые Иван Лаврентьев младший упоминается в подворной переписи 1869 года. Там сказано, что ему 4 года, поэтому можно было бы предположить, что родился он в 1865 году. Однако это не так. В копии семейного списка, приложенной к прошению 1895 года, сказано, что «Лаврентия 2-й сын Иван» родился в 1867 году. Но это тоже не так, видимо, писарь по ошибке перепутал цифры 4 и 7. На самом деле по данным Дмитрия Николаевича Плохова Иван Лаврентьев младший родился 29 августа 1864 года. Как мы помним, первая жена Лаврентия Макарова Екатерина Васильева перестала упоминаться в документах, начиная с 1864 года. Смею предположить, что она умерла при рождении Ивана Лаврентьева младшего или вскоре после этого. Даты его жизни взяты мной из материалов, предоставленных Дмитрием Николаевичем.

Что ещё мы знаем об Иване Лаврентьеве младшем?

С 1887 по 1891 г.г. он находился на военной службе. Это следует из семейного списка 1895 года.
Был очень деятельным, энергичным человеком. Говорит об этом, например, содержание записи в биографическом словаре сайта «Богородск-Ногинск. Краеведение»:
«Плохов Иван Лаврентьевич – крестьянин д. Андроновой, уполномоченный по выборам в Государственную Думу 4-го созыва (1912) от волостей 4 стана, волостной старшина, старообрядец, монархист (ЦИАМ, ф. 487, оп. 2, д. 4, л. 18 – 22)».

То, что волостным был именно этот Иван Лаврентьевич, подтверждает Дмитрий Николаевич Плохов.
Видимо, в силу должности волостного старшины Иван Лаврентьев некоторое время проживал в деревне Антоново Карповской волости, о чём написано в том самом прошении, подателем которого также был он.
Так же упомянут Иван Лаврентьев в Списках избирателей 1917 г.: «Плохов Иван Лаврентьев, 54 года (1863 г.р.)».

Женат Иван Лаврентьев младший был дважды.
— С первой женой Дарьей Нефедовой (I.5.4.8.1.3.4) он сочетался браком в 1884 году (смотри копию семейного списка). В материалах Д. Н. Плохова она названа Дарьей Мефодьевной, так, видимо, называли её в семье. Даты её жизни, как и почти все последующие сведения об этой семье, взяты из материалов Д. Н. Плохова.
— На Ольге Ивановне (I.5.4.8.1.3.4) Иван Лаврентьев младший женился в 1921 году, через год после смерти Дарьи Мефодьевны. Даты её жизни: 1882 – 21.10.1967. Детей у них не было.

Дарья Мефодьевна же родила Ивану Лаврентьеву двоих: Евдокию и Якова, что отражено во всё той же копии семейного списка.

Евдокия Иванова (I.5.4.8.1.3.4.1), фамилия по мужу Ковалёва. Даты жизни приведены мной в соответствии с материалами Дмитрия Николаевича. Год её рождения, кстати, совпал с данными копии семейного списка. Ветвь Евдокии Ивановны на рисунке я приводить не буду, с ней можно ознакомиться в материалах Владимира Анатольевича Плохова. Однако расскажу о ней в силу её примечательности.

По данным материалов Сергия Дурасова Евдокия Ивановна вышла замуж за Гавриила Ковалёва, ни отчество которого, ни даты жизни нам не известны. Зато известно, что у них было пятеро детей: Михаил 1907 года рождения, Клавдия 1910 г. р., Александра 1915 г. р., Антонина 1918 г. р. и Федор 1922 г. р.

Ни об одном из них я ничего не знаю, кроме одной. Александра Гавриловна Ковалёва приходится мамой Валентине Савельевне Куликовой (Плоховой), правнучке отца Агафоника!

Яков Иванов (I.5.4.8.1.3.4.2), прадед Дмитрия Николаевича. В копии семейного списка указан только год его рождения. Точные даты жизни предоставлены Д. Н. Плоховым.

Дальнейшие подробные сведения о родословной ветви Ивана Лаврентьева младшего содержатся в родословной, составленной самим Д. Н. Плоховым, с которой желающие могут ознакомиться отдельно, обратившись к Дмитрию Николаевичу. Я же хочу здесь ограничиться только несколькими фотографиями из его архива.

Это, по словам Дмитрия Николаевича, Иван Лаврентьевич Плохов, волостной.

Не удержусь и для лучшего понимания скажу несколько слов о том, кто такой волостной старшина:

«Волостной старшина – выборное старшее должностное лицо волости, административной единицы крестьянского самоуправления в Российской империи».
«Волостной старшина был обязан:
— объявлять крестьянам распоряжения правительства и наблюдать за нераспространением подложных указов и вредных слухов;
— охранять благочиние и безопасность лиц и имущества, а также принимать первичные меры к восстановлению порядка до прибытия уездной полиции, принимать полицейские меры к раскрытию и задержанию преступников;
— задерживать бродяг и беглых;
— доносить начальству о преступлениях и беспорядках в волости, а также о самовольно отлучившихся лицах;
— наблюдать за точным исполнением правил о приписке крестьян к обществам;
— распоряжаться в чрезвычайных ситуациях (пожары, наводнения, повальные болезни);
— надзирать за исполнением решений волостного суда, приводить в исполнение решения волостного схода;
— созывать и распускать волостной сход и руководить им;
— наблюдать за исправным содержанием дорог, мостов и гатей;
— наблюдать за сельскими старостами;
— наблюдать за исправным отправлением обществами всех повинностей;
— заведовать волостными мирскими суммами и имуществом;
— выдавать сельским обывателям виды на жительство».
«Волостной старшина руководил волостным правлением, состоявшим из всех сельских старост, а также заседателей правления (если они имелись) и помощников старшины – сборщиков налогов (если они имелись)».
«Волостной старшина был обязан беспрекословно исполнять все законные требования земского начальника, мирового посредника и чинов уездной полиции».
«Труд волостного старшины был, как правило, оплачиваемым».
«Волостной старшина избирался волостным сходом на срок не более трёх лет, преимущественно из домохозяев. Избранные старшины должны были быть утверждены в должностях земским начальником или мировым посредником (там, где не были введены земские начальники). Волостные старшины не могли быть моложе 25 лет. Права быть избранными лишались люди, в прошлом подвергавшиеся телесным наказаниям, состоявшие под судом и следствием, «заведомо развратного поведения».

Вот видите, каким «большим» человеком был Иван Лаврентьев младший. После этих знаний о нём абсолютно не удивляет его прошение и решение сельского схода.

Относительно снимка. Смею предположить, что он сделан во время прохождения Иваном Лаврентьевичем воинской службы (1888 – 1891), а не при исполнении им обязанностей волостного старшины. Во-первых, снимок парадный, и на нём военная форма; волостные же старшины, как видно на различных фотографиях в интернете, носили обычную гражданскую одежду. А во-вторых (и в-главных), для лиц волостных и сельских управлений были установлены особые знаки с указанием занимаемой должности: «Волостной старшина», «Сельский староста» и т.п. Знаки изготавливались из светлой бронзы и носились на особых бронзовых же цепях, волостными старшинами на шее, а прочими должностными лицами на груди. (статья С. Утенкова «Волостной старшина Капитон Вяхирев»). У Ивана же Лаврентьева на этом парадном снимке никакого знака нет.
Вот ещё один портрет Ивана Лаврентьева младшего, уже, видимо, в конце жизни.

На следующем снимке Иван Лаврентьев со второй женой Ольгой Ивановной и внуком Василием Яковлевичем.

Судя по Василию Яковлевичу (01.01.1920 г.р.), снимок сделан в начале 1930-х.
А вот ещё одна общая фотография.

Слева направо: Александра Трофимовна (жена Якова Ивановича), Василий Яковлевич (у неё на руках), Анфиса Яковлевна, Яков Иванович, Михаил Яковлевич, Иван Лаврентьевич.

Для определения даты съёмки опять обратимся к Василию. Ему здесь не больше года, следовательно, фотография сделана зимой 1920 – 21 г. То, что это именно зима, говорит тот факт, что Иван Лаврентьевич и старшие дети обуты в валенки.

Теперь хочу сказать ещё об одном. Приглядитесь внимательнее к этим фотографиям, а именно к изображениям Ивана Лаврентьевича. Человек изменился настолько, что кажется, это разные люди. У меня даже закрадывалась невероятная мысль: уж не братья ли это? Нет, конечно. Но как изменился человек!

Заканчивая рассказ о родословной ветви Ивана Лаврентьева младшего, хочу привести ещё одну фотографию – его старшей дочери Евдокии Ивановны Ковалёвой.

Продолжу рассказ о детях Лаврентия Макарова. Теперь о тех, матерью которых является Ирина Ивановна. Информации о них совсем не много.

Авдотья Лаврентьева (I.5.4.8.1.3.5). Сведения о ней мы смогли найти только в одном документе – всё той же копии семейного списка 1895 года, чем и определяются приведённые мной даты её жизни.

Мария Лаврентьева (I.5.4.8.1.3.6). О Марии информации чуть больше. Это не только копия семейного списка, но и Список избирателей 1917 года. В 1917 году о ней написано: «Плохова Мария Лаврентьева, 40 лет, имеет дом<ашнее> обз<аведение>. Хотя 40-летний возраст предполагает рождение её в 1877 году, несомненно, это та самая Мария Лаврентьевна.

Настасья Лаврентьева (I.5.4.8.1.3.7). Так же, как и о Марии, информация только в копии семейного списка 1895 года. Этим всё и определяется.

Федот Лаврентьев (I.5.4.8.1.3.8). Младший сын Лаврентия Макарова, человек тяжёлой судьбы.
Впервые о Федоте Лаврентьевиче я прочитал в статье священноинока Симеона (Сергия Дурасова) «Краткие сведения по истории старообрядческого храма во имя Рожества Христова в деревне Андроново» на сайте «Богородск-Ногинск. Краеведение». Вот что он писал:

В 1938 году он (о. Гавриил Афонин, прим. моё — С.П.) был арестован вместе с несколькими уважаемыми и грамотными стариками. Это были Панфил Захарович Кустарев (староста храма), Григорий Андреевич Плохов (внук свящ. о. Агафоника), Иосиф Петрович Харитонов (сын о. Петра), Федот Лаврентьевич Плохов. <…> Из перечисленных стариков вернулся из лагеря живым только П. З. Кустарев».

А потом второй документ – прошение Ивана Лаврентьева младшего и в нём «малолетний Федотка», родившийся в 1883 году.
Он же присутствует и в Списках избирателей 1917 года, правда под именем Федор. «Плохов Феодор Лаврент<ьев>, 34 лет, зд<есь> прож<ивает>.

Но основная на сегодняшний день информация о Федоте Лаврентьевиче содержится на сайте «Открытый список».

Информация на снимке легко читается, поэтому я не буду её дублировать целиком, повторю только основное.

Федот Лаврентьевич родился 2 марта 1882 года. Учился в сельской школе. Работал столяром на Рукавно-ткацком комбинате (комбинат, по воспоминаниям Анатолия Ивановича Плохова, находился в Больших Дворах, это, видимо, бывшая фабрика Барановых, затем К. О. Жиро). В конце 1930-х там производили пожарные рукава.

Федот Лаврентьевич был активным прихожанином, главой старообрядческого церковного совета, за что, я думаю, и был арестован. В обвинении к этому добавили связь с церковниками и сожаление о расстреле Тухачевского.

Осуждён не судом, а тройкой при УНКВД по Московской области на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. Срок отбывал в Темлаге. На карточке написано, в Архангельской области, но это, видимо, ошибка. Темлаг (Темниковский исправительно-трудовой лагерь) находился в Мордовской АССР.

Арестован Федот Лаврентьевич был 20 сентября 1937 года, через три недели, 13 октября того же года, был осуждён, а 8 мая 1939 года скончался в лагере, фактически через полтора года после ареста.
Реабилитирован 21 августа 1965 года.
Фотографий Федота Лаврентьевича я не знаю.

В заключение рассказа о родословной ветви Лаврентия Макарова хочу сказать ещё две вещи.
1. В Списке избирателей 1917 года обнаружилась Трофимова Татьяна Лаврентьевна 42 лет (1875 г. р.), которая вполне может быть одной из дочерей Лаврентия Макаровича. Отсутствие её в копии семейного списка 1895 года может объясняться двумя обстоятельствами:
— в 1874 году, когда составлялся основной семейный список, она была ещё слишком мала – как мы помним, в списки, по крайней мере, исповедные, вносились дети, начиная с 1 года, а то и двух – трёх лет;
— в год подачи прошения (1895) ей было 20 лет, и она вполне могла уже выйти замуж.
2. По информации Дмитрия Николаевича Плохова (точно ему не известно) или у Матрёны Лаврентьевны, или у Ивана Лаврентьевича старшего, или у Федота Лаврентьевича были дети:
Валентина – 1906 года рождения;
Яков – 1909 г.р.;
Григорий – 1911 г. р.;
Александр – 1913 г. р.;
Анна – 1914 г. р.;
Василий – 1917 г. р.;
Пётр – 1918 г. р.;
Николай – 1919 г. р..
На этом заканчивается рассказ о ветви Саввы (Савелия) Алексеева Плохова (I.5.4.8).

Продолжение следует.

admin 14 Апр 2024 17:19 Андроново,Генеалогический поиск,Плоховы,Сергей Плохов No Comments yet RSS лента комментариев

RSS лента комментариев

Старообрядческое Подмосковье

История поисков и находок