Старообрядческое Подмосковье

Андроново. Плоховы. Древо. Часть 1

Сергей Плохов

Андроново. Плоховы. Родословное древо. Введение

Начну с ветви (вернее, ствола) своих непосредственных предков, совсем коротко показывая всевозможные ответвления. Зелёная заливка означает, что в нас (во мне, моих предках и потомках) течёт кровь этих людей.
К сожалению, из-за большого объёма приходится приводить древо кусками и с повторами.

Родоначальник наш – Иван (I.1), отчества которого мы не знаем, потому что в изученных нами документах он присутствует только в виде полуотчества своего сына. Родоначальник, конечно, сильно сказано. Родоначальником нашей семьи, по моему твёрдому мнению, является тот самый Плох, до которого мы не сумели добраться, и который жил, по моим представлениям, в XVI веке. Иван же – самый дальний из известных нам предков. Точнее первой половины XVII века годы его жизни определить в настоящий момент времени невозможно. Да и то это очень приблизительно.

Годы жизни Прокофия Иванова (I.2) тоже приблизительные. 1656 год записан годом рождения по аналогии с его женой Пелагеей Васильевой (I.2), чей возраст (60 лет) зафиксирован документально в 0-й ревизии 1716 года. Эту аналогию я применил, исходя из опыта изучения документов: очень часто годы рождения супругов совпадают или отличаются на один-два года, иногда чуть больше. Бывает, конечно, разница в 10, 15 или 20 лет, но гораздо реже. Годы смерти Прокофия и Пелагеи указаны на основании того, что в соответствии с данными 0-й ревизии Прокофий к 1716 году уже скончался, а Пелагея в более поздних документах не указана.

Ревизия 1716 года не даёт нам сведений о том, имел ли Прокофий братьев или сестёр. Но думаю, что они были, семьи того времени, как правило, многодетны. Указать их в родословной, конечно же, нельзя, но можно порассуждать и сделать кое-какие предположения. Так, в той же ревизии упомянуты:
– Пётр Иванов тридцати лет (1686 г. р.), мог быть младшим братом, хотя и с натяжкой;
– Филип Иванов, «другой муж» вдовы Афимьи Ивановой шестидесяти лет, у которой от него был сын Тихон десяти лет;
– Семён Иванов, скончавшийся к 1716 году, вдова которого – Антонида Лукьянова шестидесяти лет;
– Никита Иванов семидесяти лет, у которого жена Христина Филипова шестидесяти лет, и семья которого возможно является предками единственной в Андронове не менявшей старой веры семьи Герасима Степанова.

Все эти люди вполне могли быть братьями Прокофия. Проверить это можно, изучив более ранние, не доступные пока мне, документы.

Что касается Якима Прокофьева (I.3), то он также записан единственным ребёнком Прокофия и Пелагеи.

Во всей ревизии 1716 года лишь одна запись позволяет сделать предположение о том, что братом Якима мог быть некий взятый в солдаты Иван Прокофьев. Вот эта запись.

«… Во дворе Вдова Аггева жена Григорьева Катерина Карпова семидесяти лет у ней сын Иван пятидесяти лет у него жена Василиса Федорова тридцати пяти лет у них дети Алексей десяти Григорей пяти лет дочери Марина двенадцати Федосья семи лет у Ивана ж сестра родная солдатка Макрида тридцати лет муж ее Иван Прокофьев взят в солдаты в первой набор в 1703 (?) году».

Может, когда-нибудь мы узнаем, действительно ли этот Иван Прокофьев приходится Якиму братом.

Даты смерти Якима Прокофьева (I.3) и Варвары Ивановой (I.3) основаны на том обстоятельстве, что в следующем по времени документе, исповедной ведомости 1745 г., ни Яким, ни Варвара не упоминаются. Хотя и могли бы жить: в 1745 году им было около 70 лет.

Ну а теперь следующее поколение, новый ярус веточек родословных.

У Якима Прокофьевича и Варвары Ивановны было шестеро детей: Григорий, Семён, Алексей, Аксинья, Феврония и Ирина.

Старший – Григорий Якимов (I.4.1). Год его рождения я вычислил по исповедным ведомостям. Григорий долгожитель, прожил более 81 года. Более точную дату определить пока не удалось: он православный, не переходивший в старообрядчество, а записей православных прихожан в исповедных ведомостях за 1770 год и позже у меня нет. Дата его смерти обязательно должна быть записана в 4 ревизии 1781 года, но и этих данных у меня тоже нет. Ветвь Григория Якимова – приведена в подразделе Первая ветвь (публикация последует).

Семён Якимов (I.4.2). На целых десять лет младше Григория. Годы жизни его приведены мной в соответствии с ревизией 1716 г. и исповедными ведомостями. Год рождения Семёна, конечно же, 1698, потому что во всех документах он такой, кроме ревизии 1716 г., где ему 7 лет. Год смерти точно не определён, так как в ведомости 1759 года он ещё присутствует, а в 1764 году жена его Марфа Григорьевна записана вдовой. Это означает, что умереть Семён Якимович мог как в 1760, так и в 1762 или 1763 году. Ветвь Семёна Якимова приведена в подразделе Вторая ветвь (публикация последует).

Пропущу пока третьего брата и расскажу о дочерях.
Аксинья Якимова (I.4.4). Упоминается только в Нулевой ревизии (1716 г.). Напомню, что между Нулевой ревизией и первой, известной нам, исповедной ведомостью (1745 г.) временной интервал в 29 лет. За это время Аксинья могла умереть или выйти замуж. Если она вышла замуж, то в другую деревню: в Андронове, начиная с 1745 г., я не нашёл Аксиньи Якимовой, да ещё подходящего возраста.

Феврония Якимова (I.4.5). Единственная из дочерей Якима и Варвары, которую мне удалось обнаружить после 1745 года, и которая проживала в Андронове после замужества. Ветвь семьи её мужа я приведу позже, после того, как разберусь с «нашими» Плоховскими, ветвями. Но интересно, в какую семью она ушла, какую фамилию носят её потомки. Даты же её жизни определены мной так же, как и её братьев. Вначале указан год её рождения по исповедным ведомостям, через слеш – по Нулевой ревизии. По ведомостям год её рождения совпадает с годом рождения Семёна. Это, конечно, не так, в документы вкралась ошибка, которую я пока не могу определить. Ветвь Февронии приведена в подразделе Третья ветвь (публикация последует).

Ирина Якимова (I.4.6) так же, как и Аксинья, упомянута только в Нулевой ревизии 1716 года. Других сведений о ней я не нашёл.

Третий брат – «наш» Алексей Якимович (I.4.3). Младший из братьев. На 10 лет младше Семёна и на 20 лет младше Григория Якимовичей. С годом его рождения такая же путаница, как и у Семёна. И тоже из-за ревизии 1716 г.: только в этой ревизии год его рождения получается 1711, во всех других документах – 1708. Точный год его смерти определить не удалось. Последний раз Алексей Якимович записан в исповедной ведомости 1769 года, а более поздних данных у меня нет.

О жене Алексея Якимовича Настасье Ильиной (I.4.3) особых сведений нет. Можно только сказать, что дважды (в 1746 и 1747 годах) она была записана Агрипеной. Я считаю, что это ошибка писаря, который спутал Настасью с одной из её дочерей, а на следующий год просто переписал, не задумываясь. Год её рождения также изменялся дважды: в 1754 – 1698 и в 1756 – 1702. Во всех остальных записях это 1704 год. Настасья Ильина на 4 года старше своего супруга. Девиации её возраста я на рисунке не отразил, чтобы не загромождать его.

Ветви Григория (I.4.1), Семёна (I.4.2) и Февронии (I.4.5) приведу позже. А пока «наша» веточка (для меня ствол, конечно же) дальше.

Начну с объяснения двух красных вопросительных знаков возле Алексея Иванова (I.5.4). Дело в том, что Алексей Иванов в первой же, известной нам, исповедной ведомости (1745 г.) записан проживающим в семье Алексея Якимовича. В силу возраста его, конечно, нет в Нулевой ревизии 1716 г. Но там есть несколько Иванов, вполне подходящих ему в отцы. Все варианты я рассматривать не буду, отложу на более поздний срок, если появятся документы между 1716 и 1745 годами. Здесь же приведу наиболее невероятную, но, может, и самую реальную версию. Итак, предположим, что:

1. Упомянутый в ревизии 1716 года взятый в солдаты Иван Прокофьев – родной брат Якима Прокофьевича.
2. Год взятия в солдаты Ивана Прокофьевича в ревизии написан не цифрами, а буквами славянского алфавита. Разобрать до конца я их не могу, но очень похоже (и, главное, очень хочется), что это 1703 год.
3. В 1703 году жене Ивана Прокофьева Макриде (без полуотчества) было около 17 лет. Возраст вполне пригодный для замужества. К тому же мы помним, что эта ревизия не отличается точностью возрастов.
4. Так как обычно возраст мужей и жён, особенно в первых, ранних браках, отличается совсем ненамного, но муж чаще старше жены, Ивану Прокофьевичу вполне могло быть около 20-ти лет. Возраст, подходящий для рекрутства.
5. Допустим также, что Иван Прокофьевич во время службы посещал семью, и у них с Макридой в 1728 году родился сын Алексей. В этом году Макриде было 42 года, а Ивану Прокофьевичу примерно столько же. Возраст вполне детородный.
6. В 1745 году Макриде – около 60-ти, Ивану Прокофьевичу примерно столько же. Оба вполне могли к этому времени умереть.

Если принять все эти мои предположения, то вполне могло случиться, что 17-летний сирота Алексей Иванов в 1745 году жил в семье одного из своих двоюродных братьев – Алексея Якимовича.

Всё у меня получилось очень красиво, но не совсем правдоподобно. Самые тонкие места в этой моей гипотезе касаются Ивана Прокофьевича. Места эти – год его призыва на военную службу (что такое «первый набор»), срок службы, возможность выхода на пенсию и возвращения в семью. Обратимся к интернету и посмотрим, что он об этом говорит.

Начало 18 века – это эпоха Петровских реформ в армии. Вот что я прочитал на сайте «Всероссийское генеалогическое древо» в разделе «№ 18. Служба в армии» :

«Указом Петра I от 17 ноября 1699 года началось создание регулярной Русской Армии. Армия солдатами комплектовалась на смешанной основе. «Вольница» – приём в армию лично свободных людей. «Даточные» – принудительное направление в армию крепостных крестьян, принадлежащих помещикам, монастырям. Было установлено – по два рекрута с каждых 500 человек «даточных». Можно было заменить одного рекрута денежным взносом в 11 рублей. В солдаты принимали в возрасте от 15 до 35 лет. Однако первый набор показал, что «вольницы» явно недостаточно, а помещики предпочитают вместо поставки рекрутов платить деньги».
«С 1703 года вводится единый принцип комплектования армии солдатами – рекрутский набор. Рекрутские наборы объявлялись нерегулярно указами царя в зависимости от потребностей армии».
«Первоначально рекрутов обучали непосредственно в полках, но с 1706 ввели обучение на рекрутских станциях. … Срок солдатской службы не определялся (пожизненно). … Увольняли только полностью непригодных к службе».
«Солдаты не монахи, никто не требовал от них полного воздержания, и по особому разрешению они могли жениться, причём сыновья их сразу при рождении зачислялись на военную службу. В полгода, когда мамы переставали кормить их грудью, они зачислялись на довольствие, а чуть попозже отдавались в гарнизонные школы, но это уже после 1721 года».

В статье же «Армия Петра I» в Википедии указана несколько другая дата начала регулярных рекрутских наборов: «В 1705 году введён регулярный рекрутский набор». Как видим, есть расхождения, но это не важно. Важно другое: я считаю, что гипотеза моя о происхождении Алексея Иванова, несмотря на мизерную вероятность, всё-таки имеет право на существование. Может быть, когда-нибудь мы сможем это проверить. Ветвь Алексея Иванова приведена в разделе Четвёртая ветвь (публикация последует).

Теперь же о детях Алексея Якимовича и Настасьи Ильиничны. Сыновей у них не было, только три дочери. О младших дочерях, Агрипене (I.5.2) и Дарье (I.5.3), практически ничего не известно, кроме годов рождения, вычисленных по исповедным ведомостям. Также известны года, когда они упоминались в этих ведомостях последний раз. Очевидно, обе они вышли замуж, и ушли в другие семьи.

Екатерина Алексеевна (I.5.1), старшая из сестёр, осталась в семье и в 1758 году привела в дом мужа Андрея Семёновича. То, что Андрей Семёнович вошёл в семью тестя, а не увёл жену с собой, вызвано, видимо, тем, что в семье из десяти человек тогда было всего два мужчины – глава семьи Алексей Якимович 50-ти лет и Алексей Иванович, которому было 30. Хозяйству нужны были мужские рабочие руки. В год свадьбы Катерине было 19, а Андрею 20 лет.

Вначале (1758 – 1764) Екатерина и Андрей жили в доме отца (или тестя) Алексея Якимовича. В этом же доме жила семья Алексея Ивановича. В этот период времени все они числились православными. В 1766 году семья Андрея Семёновича официально записана старообрядческой и проживающей в одном дворе со старообрядческой же семьёй Александры (так в документах) Иванова. Александра Иванов – внук Евдокима Борисова, упоминаемого в ревизии 1716 г. и в исповедной ведомости 1745 г. Степень родства его с нашей семьёй узнать пока не удалось, но очевидно, что оно имеет более глубокие корни. Номер ветви (большой, но пока не пересекающейся с нашей), к которой принадлежит Александра Иванов, обозначен римской цифрой II. Эта ветвь будет представлена мной позже.

В 1767 г. семья Екатерины и Андрея была выделена в отдельный двор. Так она писалась в исповедных ведомостях только три года, до смерти Андрея Семёновича.

Дата смерти Андрея Семёновича определяется с точностью до года: в 1769 году он присутствует в исповедной ведомости, а в 1771 его уже нет, и Екатерина записана вдовой. Короткую жизнь он прожил, всего-то 32 года.

У Екатерины Алексеевны и Андрея Семёновича было трое детей.

Старший сын, Егор Андреевич (I.6.1), долгожитель, прожил 86 лет. Имеет обширное и разветвлённое потомство. Годы его жизни определены в соответствии с записями в исповедных ведомостях и ревизских сказках. Ветвь Егора Андреевича будет приведена позже (публикация последует)

Никита Андреевич (I.6.2). Даты его жизни и смерти определяются только исповедными ведомостями. В доступных мне документах последний раз он упоминается в 1775 году, в исповедной ведомости. В 6-ой ревизии 1811 года, материалы которой у меня имеются, запись о нём отсутствует. Обычно в каждой ревизии приводятся данные ревизии предыдущей. Наличие этих данных позволяет выяснить, что и когда случилось с людьми, исчезнувшими между ревизиями (умер, отдан в рекруты, переведён в другую деревню и т.д.). Так вот, данных 5-ой ревизии 1795 года по Никите в 1811 году также нет. Значит, он исчез из Андронова между 1776 и 1794 годами. И это не обязательно умер, хотя я записал эти годы как дату его смерти. Это может быть и датой, например, отдачи его в солдаты или каким-то другим событием. В 1794 году Никите было 32 года. Ни жены, ни детей он не оставил. А может быть, я плохо искал?

Наш прямой предок Елисей Андреевич (I.6.3) также долгожителем не оказался. Родившись в 1766 году, что зафиксировано практически всеми исповедными ведомостями, он скончался в 1808 г., о чём сделана запись в ревизии 1811 года. Прожил он 42 года. По данным этой ревизии он родился в 1767 году, а исповедная ведомость 1775 года и вовсе считает, что год его рождения 1762, но я думаю, что это несущественные ошибки, поэтому не стал отражать их на рисунке.
О жене Елисея Андреевича Аграфене Макаровне расскажу в следующей статье.

Вернёмся к Екатерине Алексеевне (I.5.1). Овдовев, она почему-то не возвращается в дом отца. Может быть, он тоже умер к тому времени, но скорее всего, мне кажется, сыграла роль разница в вероисповедании (напомню, что родители Екатерины его не меняли и официально в старообрядчество не переходили). В 1771 году она с детьми записана в семье, также старообрядческой, своего двоюродного брата Дмитрия Григорьевича, что следует из исповедных ведомостей. Родословная ветвь этой семьи будет показана в Первой ветви.

У Дмитрия Григорьевича Екатерина Алексеевна с детьми прожила, как минимум, до 1772 года, данных по 1773 и 1774 годам у меня нет.
В 1775 году место её «регистрации» изменилось. Она и дети записаны в также уже официально ставшей старообрядческой семье своего дяди Семёна Якимовича (I.4.2). Сам Семён Якимович к тому времени уже умер, но была жива его вдова Марфа Григорьевна, были их дети.

Сколько времени Екатерина прожила у Марфы Григорьевны, неизвестно, о факте проживания говорит только запись 1775 года. Больше упоминаний об этом нет. Во всяком случае, в моём распоряжении нет документов в интервале времени между 1775 и 1811 годами. Это большой интервал, целых 36 лет. Сколько всего произошло за эти годы! А в 1811 году выжившие потомки Екатерины Алексеевны и Андрея Семёновича проживали все в одном доме. В 6-ой ревизии 1811 года так и записано: «дом 14. Андрея Семенова дети». Жалко, что в этой ревизии записаны только мужчины, и мы ничего не знаем о Екатерине Алексеевне в это время.

Год смерти Екатерины не прослеживается точно: она присутствует в исповедной ведомости 1775 года, а в ревизии 1816 года уже не упоминается. Значит, скончалась она между этими годами, может в 37, а может и в 76 лет.

Продолжение следует.