Старообрядческое Подмосковье

Последний настоятель храма на Кузнецкой: отец Григорий Петрович Хазов и судьбы старообрядцев. Часть 1

Мы продолжаем публикацию статей Юрия Исаева. Предыдущие статьи автора можно найти на блоге.

В подмосковном городе Орехово-Зуево, на старинной улице Кузнецкой, напротив Хлебозавода чуть позади развлекательного комплекса «Кино», буквально в нескольких шагах от восстанавливаемого старообрядческого Храма Рожества Пресвятыя Богородицы (бывший молитвенный дом беспоповцев поморского согласия), стоит ничем не приметное здание корпуса бывшей Трикотажной фабрики. Если присмотреться внимательнее, поверх квадратных оконных рам можно разглядеть высокие оконные дуги, заложенные на скорую руку кирпичом.
Мало кто из орехово-зуевцев знает, что это неприглядное здание было когда-то красивой и большой церковью, принадлежащей старообрядческой общине Белокриницкой иерархии. И, пожалуй, никто из горожан, даже из числа прихожан-старообрядцев, не знает, что с 1916 и по 1938 год настоятелем этого храма был отец Григорий Петрович Хазов, окончивший свое служение Богу и людям мученической кончиной на Бутовском полигоне НКВД.

Старообрядческий храм Рожества Пресвятыя Богородицы в селе Зуеве Богородского уезда Московской губернии. Журнал «Церковь». М., № 7, 15 февраля 1909 г., с. 249.

Кирпичный однокупольный храм в честь Рожества Пресвятыя Богородицы был построен в 1906-1908 годах на участке Соловьевых вместо деревянного молитвенного дома. В храме также были освящены пределы святителя Николы и мученика Никиты.
Как повествует старообрядческий журнал «Церковь» за 1908 год: «10 февраля 1908 года епископом Кирилом Одесским и епископом Александром Рязанским и Егорьевским в сослужении священников Рогожского кладбища о.Елисея Мелехина и Иоанна Власова, диаконов Елисея и Льва и местного духовенства состоялось освящение нового храма. За литургией пение было исполнено мужским и женским хорами фабрики И.А.Морозова (г. Богородск»).

Фотография старообрядческого женского хора при храме св. Николы на фабрике Богородско-Глуховской мануфактуры Захара Морозова в Московской губернии. Журнал «Церковь» М., 1908, № 12 (23 марта)

Жизнь епископа Кирила Одесского, освятившего храм Рожества Богородицы, была тесно связана с селом Зуево и другими окрестными селами будущего Орехово-Зуевского района. Один из авторитетнейших старообрядческих иерархов конца XIX – начала XX века, преосвященный епископ Кирил (в миру – Козьма Григорьевич Политов) родился 24 июня 1855 года неподалеку от Зуево – в деревне Мисцево, Дороховской волости, Богородского уезда, Московской губернии. В 1886 году он принял пострижение в иночество с именем Кирила, в том же году был поставлен в иеродиаконы. До поставления в сан епископа он состоял секретарем при епископе Иове.
13 октября 1897 года инок Кирил был рукоположен противоокружническими епископами Пафнутием, Михаилом и Петром на Балтскую, Одесскую и всея Бесарабии кафедру.
Преосвященный епископ Кирил остался в светлой памяти старообрядцев как любвеобильный архипастырь-миротворец. Вся его жизнь была посвящена стремлению примирять разделяющихся. В 1895 году, будучи в сане иеродиакона, он уже принимает деятельное участие по примирению епископов Иова и Иосифа. Вступив на святительский престол, епископ Кирил задался идеей примирения разделявшихся из-за известного «Окружного послания». В 1898 году он встречается с Московским архиепископом Иоанном, епископом Уральским Арсением и обсуждает с ним вопросы примирения. Во время пребывания архиепископа Иоанна в ссылке в городе Тула совместно с епископом Михаилом Новозыбковским он вновь возвращается к обсуждению тех же вопросов, и в сентябре 1906 года подписывает мирный акт. Преосвященный Кирил пишет воззвание к приходам, лично объезжает их, разъясняя цель воззвания. (см.: Грамота епископа Кирила, Одесского и Балтского, Освященному собору старообрядческих епископов // Старообрядец. — 1906.— С. 1170-1171; то же — Голос старообрядца. — 1906. — № 71 от 28 сентября. — С.1)

Епископ Кирил в Херсоне. Журнал «Церковь», 1910 год.

23 июня 1907 года по определению Освященного собора и по просьбе совета общины при Громовском кладбище преосвященный Кирил принимает во временное управление Петроградскую и Тверскую епархию, которой он управляет в течение трех лет до 1910 года, ежегодно объезжая приходы всех своих епархий. Вскоре архиепископу Кирилу открывается новое поприще, ему дополнительно утвердили вдовствующую епархию «Бессарабскую». Одновременно владыка продолжает управлять Одесской и Балтской епархией. 20 марта 1911 года вместе с о. Стефаном Кравцовым (будущим митрополитом Белокриницким Силуяном) епископ Кирил освящает Покровский храм в Одессе.
25 августа 1909 года Освященный собор, опасаясь неблагоприятных последствий для Одесской и Балтской епархии, отклонил прошение Петроградской и Тверской епархии о переводе епископа Кирила на эту кафедру для постоянного управления.
В первой половине 1920-х годов преосвященный епископ Кирил принимает схиму и остается жить в селе Зуево Московской губернии (ныне — Орехово-Зуево). Скончался архипастырь в 1927 году.
Источники: ОР РГБ. Ф. 246, карт. 213, ед. хр. 27, л. 1 об. «Старообрядческая церковь», № 52, 1911 год.

Судя по всему, в 20-е годы у епископа Кирила и отца Григория Петровича Хазова устанавливается очень тесное духовное общение. Возможно, преосвященный архипастырь был духовным отцом Григория Петровича. В помяннике воспитанницы Григория Петровича, его племянницы (своих детей у четы Хазовых не было) Елены Лукиничны Исаевой поминается «священноинок схимник Кирил и священнопротоиерей Стефан». Судя по тому, что в этой книжице были записаны только самые близкие родственники, эти духовные лица были для семьи о. Григория словно родные.

Запись в помяннике Елены Лукиничны Исаевой.

С храмом Рожества Пресвятыя Богородицы связано имя еще одного замечательного пастыря-миротворца – отца Иоанна Ерофеевича Сидорова. Отец Иоанн родился в 1841 году в селе Дуброво Богородского уезда Московской области, в крестьянской семье. С молодых лет был конторщиком и жил на фабрике Морозова, а в свободное время и в праздничные дни весь свой досуг посвящал чтению и изучению священного Писания. Знал и крюковое пение. На 42-м году господу Богу угодно было, чтобы он послужил на ниве Христовой: потребовался в селе Зуево священник, все взоры обратились на Иоанна Дорофеевича. После многих просьб он наконец дал согласие быть пастырем, и в 1883 году был поставлен в священника Белокриницкой иерархии епископом Иосифом Нижегородским и временно Московским. 30 лет он неустанно прослужил при одном храме в с. Зуево. Много претерпел испытаний, но все переносил с кротостью и терпением. Хорошо зная священное Писание, он всегда интересовался разными церковными вопросами. Памятником его трудов и приобретений осталась после почившего богатая библиотека, пожертвованная им храму, в котором служил.
Много он заботился о святом храме и любил его украшать: через 10 лет его служения Промыслу Божию угодно было послать тяжкое испытание и пожаром внутри храма были почти уничтожены все иконы. Священник большей частью своими средствами привел его в прежний благолепный вид. Он украсил на свои средства царские двери и весь иконостас, надев на все иконы позолоченные ризы, и это последнее стоило более 2000 рублей. Его последней заслугой перед Церковью было то, что он развязал гордиев узел, служивший здесь разделением между «окружниками» и «неокружниками». Благодаря ему воссиял духовный мир между братьями, разделившимися из-за «Окружного послания». Правда, отдельные противники, не последовавшие христианскому миру и обособившиеся, до самой кончины причиняли душе пастыря-миротворца великую скорбь.
На закате жизни, когда отец Иоанн начал чувствовать, что день ото дня слабеет, он исполнил давнее обещание – постригся и посхимился. И, через недолгие дни, 11 мая 1913 года в возрасте 72 лет отец Иоанн Сидоров, в пострижении священносхимник Иоиль, скончался. Погребение было совершено 14 мая архиепископом Иоанном в сослужении 8 священников, 3 диаконов и 4 стихарных. Храм не мог вместить всех духовных детей, родных и знакомых, пришедших отдать последний долг покойному. (По материалам журнала «Церковь» № 27 за 1913 год).

С этого времени настоятелем храма Рождества Богородицы стал отец Никифор Васильевич Чистобаев, также участвовавший в отпевании отца Иоиля.
Отец Никифор сначала был диаконом Богородского храма Богородско-Глуховской общины. 24 июня 1911 года он был избран священником того же храма, а в1913 году перешел служить при храме – Зуевской-Орехово-Никольской старообрядческой общины в с. Зуево (ЦИАМ, ф. 54, оп. 104, д. 23, л. 365, 509).
С 10 февраля 1916 года священником храма Рождества Богородицы становится отец Григорий Петрович Хазов.

Молодожены Григорий Петрович и Мелания Фоминична Хазовы. Фото начала XX века.

Родился Григорий Петрович 23 января 1878 года в деревне Заволенье, Богородского уезда, Московской губернии, в бедной крестьянской семье. В Заволенье тогда действовал Спасо-Преображенский молитвенный дом (также Белокриницкой иерархии), построенный в 1893 году, закрытый в 1930-м и разобранный около 1960-го.
Мама Григория Петровича умерла рано. Растил и воспитывал будущего священника и его сестру Анну их отец – Петр Данилович Хазов.
Григорий Петрович вплоть до своей мученической кончины заботился о своем стареньком отце, проживающем в 24-й Морозовской казарме. (В анкете следственного дела значится, что Петр Данилович Хазов – инвалид). После ареста Петра Даниловича перевезли к дочке в Заволенье, где он и скончался.
Сам Григорий Петрович с матушкой Меланией и семьей племянницы матушки Елены Лукиничны с 1920-х по 1938-й жил напротив самого храма в доме 15, скорее всего, выделенном отцу матушки Мелании – герою Морозовской стачки Фоме Никитовичу Степанову. На момент ареста половина дома уже была заселена другой семьей.

Благодаря краеведу из г. Куровское Михаилу Евгеньевичу Рыбину удалось восстановить родословную Григория Петровича вплоть до конца XVIII века. По данным переписи деревни Заволенье за 1869 год, Хазовы занимали 43-й двор. В это время там проживали дедушка и бабушка о.Григория — Даниил Арефьевич Хазов, 1817 г.р. и Анна Кириловна, 1837 г.р. (вторая жена) , также и дети Даниила Арефьевича от первой жены – сын Никита, 1841 г.р. и дочь Федосья, 1852 г.р. У Никиты Даниловича была жена – Авдотья Евдокимовна, 1849 г.р. От второй жены у Даниила Арефьевича был сын Петр (отец Григория Петровича), 1861 г.р.
В семье ещё проживала и мать Даниила, уже вдова Валентина Кириловна (возможно, Василиса Кириловна), 1789 г.р. и её дочь Елена Арефьевна, 1824 г.р.

О приходской жизни в деревне Заволенье сохранились обрывочные воспоминания, в основном из старообрядческих изданий того времени. Например, в 11-м номере «Борогодских вестей» за 1913 год сообщается о смерти Заволенского священника отца Козьмы:

 

«28 февраля в деревне Заволенье Запонорской волости в девяностолетнем возрасте умер старообрядческий неокружнический священник о. Козьма Большаков. Старость и болезни понудили его три года тому назад отказаться от священнослужения. Свою деятельность начал он еще в грустные времена, когда на старообрядческое духовенство делались форменные облавы, и священнику приходилось скрываться, как самому последнему преступнику. Совершались требы сплошь и рядом в овинах, в лесу, а то и просто в подполье. И этот дамоклов меч, висевший много лет над головой о. Козьмы, сделал его душу угрюмой и строгой. Паства его побаивалась; называли его «гордым».

Когда открылась в Заволенье земская школа, о. Козьма заявил: «ребят, которые пойдут в школу, не пущу в часовню». Так и сделал… Потом жизнь изменила его взгляд на «мирское» учение; внуки его ходили в ту же самую страшную школу.

Своей долгой и безупречной службой у алтаря о. Козьма снискал себе всеобщее уважение и пользовался в неокружническом мире большим доверием, как строгий, но справедливый духовный отец».

Григорий Петрович закончил 3 класса той самой земской Заволенской школы и в 1897 году поступил на работу на фабрику Саввы Тимофеевича Морозова в деревне Орехово. Работал сначала ткачом, а затем помощником мастера.
В свободное время Григорий Петрович пел в любительском хоре Зуево-Орехово-Никольской общины.

Любительский хор певчих при Зуево-Орехово-Никольской общине.
Журнал «Церковь». М., № 4, 24 января 1910 г., с. 121.
Григорий Петрович на фото – второй справа в верхнем ряду.

На фабрику Григорий Петрович приехал со своим другом-односельчанином (а возможно, и родственником) – Лукой Кириловичем Бариновым 1876 года рождения. В Зуево они стали свояками. Их жены – Пелагея Фоминична Баринова и Мелания Фоминична Хазова были дочерьми участника Морозовской стачки, ткача и помощника мастера Фомы Никитовича Степанова. На фото Любительского хора певчих мы также можем видеть его в среднем ряду (второй справа).
У Луки Кириловича и его жены Пелагеи Фоминичны родилось четверо детей (несколько детей умерли в младенчестве): Анна (1905), Анфиса (1906), Елена (1907), Иван (1910). У Григория Петровича с матушкой Меланией Фоминичной своих детей не было, и они взяли на воспитание третью дочку Бариновых – Елену Лукиничну (в замужестве Исаеву).

Семья Степановых и Григорий Петрович. В центре Фома Никитович Степанов и его жена Иустиния. Между ними – младшая дочь – Мария Фоминична. Справа семья Бариновых – Лука Кириллович и Пелагея Фоминична с дочкой Леной на руках. Слева – семья Хазовых – Григорий Петрович и Мелания Фоминична. Мелания Фоминична держит за руку племянницу – Анну Баринову. Фото 1907 года.

До 1885 года тесть Григория Петровича – Фома Никитович Степанов жил со своей женой Иустинией и маленькими дочками в 22-й Морозовской казарме. К зиме 1885 года до России докатилась волна одного из первых серьезных промышленных кризисов в Европе, и Тимофею Саввичу Морозову, чтобы сохранить производство в новых неожиданных условиях, пришлось переложить большую часть тяжести кризиса на собственных рабочих. Савва Тимофеевич и до этого славился особенной строгостью, благодаря которой он добивался непревзойденного качества собственной продукции, о котором знала вся Россия. Но тут на карту было поставлено само существование предприятий. С 1882 по 1884 год пять раз снижалась заработная плата, были введены высокие штрафы, составлявшие в среднем четверть заработной платы и доходившие в отдельных случаях до половины заработка. Привыкшие в конце 70-х годов к неплохим зарплатам рабочие оказались в ситуации, когда под вопрос ставилось само выживание их семей. Стоит заметить, что Морозовы, начав как типичные предприниматели-общинники, основной миссией которых служило именно развитие старообрядческой общины, постепенно начали превращаться в самых настоящих капиталистов европейского типа. Их фабрики уже перестали быть чисто старообрядческими организациями. Морозов строил огромные казармы, которые готовы были принять приезжих рабочих любых вероисповеданий. В основном приезжие рабочие не были особенно религиозны, и, оказавшись в новых условиях, они пошли во все тяжкие. По сохранившимся письмам жителей Орехово-Зуево того времени можно узнать, что из-за постоянного хулиганства, грабежей и пьянства было опасно передвигаться по городу в вечернее время.
Это был еще один вызов и искушение для старообрядческих общин и коренных староверов.
Но это еще не всё. Некоторые из приезжих исповедовали новую, марксистскую «веру» — диалектический материализм. К 1885 году на капиталистическом уже по многим признакам производстве Морозова возникла самая настоящая революционная рабочая ячейка.
7 января 1885 года организованные профессиональными деятелями рабочего движения, рабочие С.Т.Морозова остановили работу фабрики и вышли на улицы с собственными требованиями. В забастовке приняло участие 8 из 11 тысяч рабочих. Несмотря на уговоры владимирского губернатора, Тимофей Саввич не пожелал идти на уступки требованиям рабочих, и губернатор вынужден был ввести в село Никольское войска. В подавлении стачки приняло участие 3 батальона солдат и 6 сотен казаков под личным руководством прибывшего в Никольское владимирского губернатора. Было арестовано свыше 600 рабочих. Стачка была окончательно подавлена 17 января после ряда столкновений между бастующими и правительственными войсками.
Фому Никитовича схватили полицейские и долго били в участке чем-то тяжелым в мешках, что серьезно сказалось на его здоровье в старости. Его семью тут же выгнали из казармы, выбросив все вещи прямо в окно. Фома Никитович оказался на улице с женой и двумя дочками 8 и 10 лет. Была зима…
Фому Никитовича через какое-то время снова взяли на фабрику, но места в казарме уже не дали, и ему приходилось каждый день проходить по 10 километров лесом из деревни Никулино в село Никольское.

Герои Морозовской стачки в 1923 году. В центре П.А.Моисеенко. Фома Никитович Степанов – в верхнем ряду, крайний слева.

Грамота Героя Морозовской стачки Фомы Никитовича Степанова.

Лука Кирилович Баринов жил со своей семьей в 24-й Морозовской казарме, а Григорий Петрович с Меланией Фоминичной, и крестницей-племянницей Леной поселились у Фомы Никитовича в деревне Никулино. Елена Лукинична вспоминала, как она пасла в детстве маленькую коровку – Роску, и однажды корова попала в омут и стала тонуть. Девочка испугалась, заплакала и побежала домой. Корову, к счастью, вытащили.
В деревне Никулино также была своя старообрядческая церковь, и тоже Рожества Богородицы. Церковь была построена во второй половине XIX века.
В 1909 в Никулино была зарегистрирована старообрядческая община Белокриницкой иерархии, а в 1915 году церковь была обновлена или построена заново «на участке М. Д. Клопова при помощи купца А. И. Морозова». Церковь была деревянная и одноглавая, с колокольней в неорусском стиле. Закрыт Никулинский храм был в конце 1930-х. Были сломаны венцы, и в настоящее время церковь находится в заброшенном состоянии (одно время даже была выставлена на продажу в интернете.

Церковь Рожества Богородицы в деревне Никулино.

В 1919 году отец Григорий с семьей, судя по всему, еще живет в деревне Никулино. Сохранилось фотография этого периода с надписью на обороте: «Снимались в 1919 году в деревне Никулино в голод. Отец Григорий с матушкой Меланьей, племянник Миша и 2 племянницы Лена и Анфиса. Снимал Иван Андреевич Ковалев».

Отец Григорий с матушкой и племянниками. 1919 год.

Позже Григорий Петрович с семьей переезжает на улицу Кузнецкую, в дом № 21, а Фома Никитович с семьей – в дом 15 по той же улице Кузнецкой.
Ровно 30 лет, с 1908 по 1938 год большой и красивый, построенный в неорусском стиле храм Рожества Пресвятыя Богородицы, наряду с Черной молельней, где служили иноки (Молитвенным домом Рожества Пресвятыя Богородицы, расположенной на берегу пруда между Пушкина, 22 и Урицкого, 48, и сгоревшей в конце 1970-х), был центром духовной жизни орехово-зуевских староверов-поповцев. Замечательно то, что все три зуевских старообрядческих церкви были посвящены Рожеству Богородицы и находились буквально в нескольких шагах друг от друга.
После ареста настоятеля храм Рожества Богородицы на Кузнецкой был закрыт и частично разрушен. В 1940-м году он был переделан под корпус Трикотажной фабрики. Некоторое время оставалась узенькая колокольня храма, расположенная чуть сбоку. Местные детишки часто забегали на нее, играя, вооружившись деревянными мечами в «Александра Невского» или в «казаки-разбойники».
После войны «дошла очередь» и до колокольни. И только красивые своды окон, чудом оставшиеся после перестройки, напоминали жителям о святом месте, с которым были связаны светлые воспоминания о венчании, крещении детей, отпевании усопших родителей и близких. Светлые воспоминания о храме и его настоятеле…

Во время следствия по вопросу реабилитации отца Григория 15 августа 1957 года был допрошен бывший служитель храма Рождества Богородицы – Михаил Александрович Попов:

 

«Я человек верующий, постоянно посещал церковь, в которой служил Хазов Григорий Петрович. Священник Хазов Григорий Петрович был трезвым и добрым человеком, за какие преступления он был арестован, я не знаю». (По материалам выписок из дела № П-40248 ГАРФ).

О доброте отца Григория говорили многие. Именно за добрый нрав и праведную богоугодную жизнь в 1916 году ткач и помощник мастера Никольской мануфактуры Григорий Петрович Хазов был избран общиной священником. Все детишки Кузнецкой улицы собирались у храма Рождества Богородицы, ожидая конца службы. Все сладости, положенные прихожанами на канун, Григорий Петрович раздавал собравшейся детворе…
Воспоминаний о том, что довелось пережить зуевской церкви на улице Кузнецкой и ее настоятелю после революции, практически не сохранилось. Есть только небольшая запись в следственном деле о. Григория, о том, что в 1930 году Григорий Петрович «был арестован ОГПУ, но тут же был освобожден после сдачи золотой валюты». (Выписка из протокола допроса обвиняемого, дело № П-40248 ГАРФ).
То есть, речь, по сути, шла о самом настоящем шантаже и грабеже старообрядческой церкви и ее священства советской властью.
И вот наступил январь 1938 года. Григорий Петрович на тот момент жил в доме 15 на Кузнецкой с матушкой Меланией Фоминичной, племянницей-крестницей четы Хазовых – Еленой Лукиничной Исаевой (Бариновой), выросшей в семье настоятеля (многие прихожане и даже дальние родственники думали, что она родная дочь о. Григория), мужем Елены Лукиничны – Александром Кондратьевичем Исаевым и двумя их детишками: Мишей и Женей.

Александр Кондратьевич Исаев, Елена Лукинична Исаева.

Фото их детей – Миши и Жени Исаевых (на предыдущей публикации Ю. Исаева).

23 января Григорий Петрович отметил свой 60-й год рождения. А на следующий день, вернее ночь – 24 января к их дому подъехал черный воронок. Уполномоченный УНКВД предъявил священнику ордер на обыск и арест. НКВД-шники перерыли весь дом и увезли отца Григория. Больше его никто не видел…

О том, что стало с отцом Григорием, не знал тогда никто, даже самые близкие родственники. В одном из фронтовых писем 3 мая 1942 года муж Елены Лукиничны –Александр Кондратьевич Исаев, справляясь о здоровье жены, матушки, детишек и всех близких родственников, спрашивает, «Лена, получили ли письмо от Григория Петровича, пропиши». Уже четыре года, как отца Григория не было в живых, а его родные все ждали
весточки…
Александр Кондратьевич погиб 18 января 1943 в бою под деревней Шарынино Великолукского района Калининской области. В одном из последних писем он писал: «Лена, нужно молиться Богу, чтобы он дал нам всем терпение. Где война, там всегда жить трудно…»
Все из семьи Исаевых были глубоко верующие люди. И Александр Кондратьевич, и его младший брат Иван Кондратьевич Исаев (был еще старший брат Михаил, сестра Надежда и самый младший – Дмитрий) познакомились со своими будущими женами в храме Рожества Богородицы на Кузнецкой. Ивана Кондратьевича с его будущей женой Анфусой Трофимовной Политовой познакомил уже упомянутый ранее служитель храма – Михаил Александрович Попов. Михаил Александрович служил на складе у фабриканта Зимина. Все свободное время он посвящал Богу и церкви. Видя отношение Ивана Исаева к богослужению, и общаясь с ним, Михаил понял, что лучшей пары для сестры своей жены – Анфусы не найти. Тем более, что семья Исаевых к тому времени уже породнилась с семейством настоятеля храма. Александр Кондратьевич Исаев познакомился с «поповской дочкой» Еленой Бариновой в 1931-м (родная сестра Александра – Надежда жила неподалеку от «поповского дома», что было хорошим подспорьем для знакомства) и в 1933-м они повенчались.
Иван с Анфусой обвенчались в 1936-м. Через год у них родился сын, которого назвали в честь любимого брата – Александром. А через 1 месяц и 15 дней – 10 февраля 1938 года Иван Кондратьевич Исаев был арестован и 7 марта того же года расстрелян на Бутовском полигоне НКВД. Обвинение гласило: «Являясь враждебно настроенным против Советской власти, проводит среди окружения антисоветскую агитацию».

Иван Кондратьевич Исаев. Последнее фото. 1938 год.

Его взгляд на последнем фото потрясает: спокойное доброе и улыбающееся лицо сильного и уверенного в себе человека. Создается ощущение, что Иван Кондратьевич видит перед собой не своих будущих палачей, а своих близких и родных. Его глаза словно разговаривают с нами, неся сквозь страшные и тяжелые десятилетия послание: Не надо бояться и не надо ненавидеть. «Избавит Господь душа раб Своих, и не прегрешат вси уповающии Нань» (Пс. 33:23) Быть может, он надеялся, что это фото когда-нибудь все-таки попадет в руки его жены и сына и они «прочитают» это последнее безмолвное послание.
Это и случилось, правда, спустя почти 60 лет, в 90-х, когда архивы НКВД рассекретили. В 2000-м Александр Иванович Исаев со своей 90-летней мамой – певчей молитвенного дома святителя Николы рядом с Зуевским кладбищем, приехали на Бутовский полигон, место, где в братской могиле покоится тело Ивана Кондратьевича. После поездки Анфуса Трофимовна долго сидела в задумчивости на своей кровати, а потом вдруг, невольно для себя произнесла: «Нас всю жизнь обманывали…». В 2003-м ее не стало. Похоронили ее на старом Зуевском кладбище, рядом с сестрой Марией и ее мужем, уже упоминавшимся Михаилом Александровичем Поповым, и другой сестрой – Александрой Разгульновой.
Овдовевшая Анфуса Трофимовна, прожившая со своим мужем всего чуть больше года, так же как и овдовевшая в 1943-м Елена Лукинична на всю жизнь сохранили верность своим мужьям. Верность, скрепленную таинством брака, совершенным отцом Григорием в храме Рожества Богородицы на Кузнецкой. Обе вдовы до самой смерти поддерживали теплые родственные отношения, вместе ходили в молитвенный дом святителя Николы, на кладбище и просто в гости друг к другу.

Сказать, что годы сталинских репрессий и война не обошли семью Исаевых-Хазовых – значит не сказать ничего…